Экономика России: некоторые итоги 2006 года

доктор экономических наук,
профессор 

                                                  Совершенство методов и неясность целей —
                                                 вот что, по моему мнению, характеризует наше время.
                                                                                                                  Альберт Эйнштейн

Газовый туман года

«Боливар не вынесет двоих», — сказал 11 декабря 2005 года Владимир Путин, комментируя неудовольствие «Газпрома» условиями поставок газа на Украину. Фраза Акулы Додсона из рассказа О. Генри «Дороги, которые мы выбираем» стала началом широкомасштабной газовой войны между Россией и Украиной. Россия впервые аргументировала свою позицию газовой дубиной, а Украина, понимающая неизбежность роста цены на газ, хитро стремилась смягчить новые условия.

Весь 2005 год события развивались стремительно и достигли своего апогея в первые дни года 2006-го. Сначала газпромовские менеджеры обвинили соседа в воровстве газа из подземных хранилищ. Недостача была погашена, причем, по цене $160 за тысячу кубометров, а не по $50, как оплачивались другие поставки. После чего Россия предложила Украине с 2006 года закупать весь необходимый ей газ по той же цене.

Как говорится, вошедший в штопор дна не видит, и в конце ноября 2005 года российский газовый монополист ультимативно выдвинул новую цену - в $230 за тысячу кубов, угрожая в противном случае прекратить поставки газа вовсе. К Новому, 2006 году газовый конфликт вышел на международный уровень, и, стремясь не допустить возможных осложнений, Кремль внезапно согласился решить все спорные вопросы. В результате, 4 января 2006 года соглашение о поставках газа между «Газпромом» и «Нафтогазом Украины» было подписано.

Условия договора породили множество вопросов. Во-первых, почему Россия настаивала на цене в $230 за тысячу кубов, а в Украине будут получать газ по $95. Во-вторых, что это за непонятная компания — «РосУкрЭнерго», через которую предполагалось осуществлять поставки. В-третьих, как быть с укоренившейся в те дни в умах европейцев волчьей опасностью «газового» шантажа, вылезшего из-под овечьей шкуры энергетического сотрудничества.

В течение 2006 года туман года постепенно рассеялся. Оказалось, что из 77 млрд. кубометров газа, ежегодно необходимых Украине, российский газ составляет всего около 20 млрд. кубов, еще чуть больше 20 млрд. Украина добывает сама, а оставшееся количество покрывается за счет поставок туркменского, казахского и узбекского газа. При этом на 2007 год туркменский газ законтрактован по $100 за тысячу кубометров.

Далее выяснилось, что неизвестная компания-посредник «РосУкрЭнерго» на самом деле образована летом 2004 года специальным решением президентов Путина и Кучмы. Юридический адрес у нее швейцарский, в учредителях числятся дочерние структуры нашего «Газпромбанка» и австрийского «Райффайзенбанка» (последний утверждает, что недавно покинул почетное место по причине большого репутационного вреда).

До сих пор все расчеты как за поставляемый на Украину газ, так и за газ, проданный третьим странам по рыночным ценам, проводятся через этого посредника. Чувствует он себя неплохо: за 2006 год через счета «РосУкрЭнерго» прошло $5,4 млрд., в следующем году прокрутится более $6 млрд., а запланированное на 2007 год превышение объемов поставляемого газа над потребностями Украины составит не менее 7 млрд. кубометров.

В связи с подорожанием электроэнергии и тепла украинские предприятия перешли на 100%-ю предоплату за поставляемый газ, тарифы для пользователей подняты на 25%, увеличивается число предприятий, отключенных от сетей за неуплату. В поисках дешевых ресурсов «Нафтогаз Украины» колесит по всему миру и участвует во всех мыслимых тендерах и конкурсах. Его следы замечены в Сирии, Иране, Алжире, Индии, Македонии, Ираке, Кувейте, Нигерии, Экваториальной Гвинее. В середине декабря 2006 года «Нафтогаз» выиграл тендер на разработку небольшого нефтегазового месторождения в Египте.

Но и у российского «Газпрома» жизнь слаще не стала. Газовая война стала первой ласточкой похолодания в российско-европейских отношениях, за которой последовали отказ от подписания Энергетической хартии, конфликты вокруг Штокмановского месторождения и Сахалинского проекта, массированное противодействие вхождению российского газового монополиста в европейские розничные сети. Газопровод в Турцию «Голубой поток» загружен менее чем наполовину, строительство Североевропейского газопровода по дну Балтийского моря сотрясает череда скандалов, традиционные потребители российского газа усиленно ищут и, как правило, находят альтернативных поставщиков.

Одно остается непонятным. Неужели абсолютно оправданный шаг по переводу энергопоставок на рыночные основы нельзя было провести более спокойно, чтобы наутро у половины Европы голова не трещала?

Счет года

Уходящий год запомнился невиданной щедростью России: полным списанием долгов так называемым «беднейшим странам с большой задолженностью», куда почему-то попала купающаяся в нефтедолларах Нигерия, и погашением Парижскому клубу советского внешнего долга, доставшегося России по наследству.

На саммите «Большой восьмерки» в С. Петербурге было решено списать 100% долгов самых бедных стран. Среди облагодетельствованных были действительно нищие государства, такие как Гайана, Замбия или Нигер. Но были и такие, назвать которых бедными язык не поворачивается. Боливия, например, должна $6,4 млрд., при этом ее золотовалютные резервы (ЗВР) составляют $1,7 млрд. Мозамбик с внешней задолженностью $1 млрд. обладает ЗВР в $1,2 млрд. Эфиопия вообще выглядит благополучной: темп прироста ВВП составляет 8,9% в год, ЗВР — $2,9 млрд., а внешний долг — всего $1,2 млрд. У этих стран есть и разведанные запасы нефти с газом, но главное, что выгодно отличает их от России, — положительный прирост населения, в среднем, на 2,3% в год.

Объяснение такой щедрости простое: каждая из «прощенных» стран находится в сфере интересов кого-то из «Большой восьмерки». Тем более стыдно, что Россия в данном случае оказалась в роли статиста, — то ли у нас дружественных стран не осталось, то ли наше мнение было попросту проигнорировано. Издевательское отношение к России стало особенно явным, когда на саммите было принято решение о полном списании долга Нигерии, одного из крупнейших игроков на нефтяном рынке, Парижскому клубу. Страну, способную расплатиться без всякой посторонней помощи, озолотили: из $37,5 млрд. внешнего долга под корень списали $30 млрд.! Ничего удивительного — половину добываемой нефти Нигерия экспортирует в США. Нормальное энергетическое сотрудничество.

На фоне ушлых нигерийцев «успехи» наших горе-переговорщиков с Парижским клубом выглядели настоящим позором. Мало того, что Кудрин и К «уговорили» принять в зачет все оставшиеся $22,2 млрд., так еще от своих щедрот выписали премию в $1,5 млрд. за сговорчивость! Куда угодно готовы тратить, лишь бы не на собственную страну, где 13% живут ниже прожиточного минимума, а общая численность населения стабильно уменьшается на 700 тысяч в год.

Итоговый счет года за щедрость выглядит так. Премия Парижскому клубу кредиторов — $1,5 млрд. Недополученные дивиденды на средства Стабфонда, отвлеченные для погашения долга — приблизительно $6 млрд. Списанные в этом году долги — $1,8 млрд. Разница на курсе рубля к доллару, которую могла бы сэкономить казна, если бы долг погашался сегодня, а не полгода назад — $0,5 млрд. Итого — $10,8 млрд. Вычтем из этой суммы экономию на процентах по долгу ($7,7 млрд.) и получим итоговые потери России за несколько июльских дней — $3,1 млрд.
Вы думаете, нам кто-нибудь спасибо скажет? Вряд ли. Не зря же говорят: благодарность — чувство собачье.

Похмелье года

Будем реалистами — попытка взять под контроль рынок алкогольной и спиртосодержащей продукции вполне созвучна действиям нынешней власти во всех других сферах, приносящих хоть какой-нибудь доход. Однако в отличие от других отраслей, где ошибки еще не столь очевидны, то, что произошло в алкогольном сегменте потребительского рынка, превзошло самые негативные ожидания.

Согласно изменениям действующего законодательства, с 1 января 2006 года все бутылки должны были маркироваться новыми акцизными марками. Из-за многочисленных споров между контролирующими и крышующими ведомствами, а также вследствие обычного российского бюрократического разгильдяйства, к отчетному сроку марки даже не напечатали, не говоря уже об их реализации. В результате, на 24 января 2006 года в России было произведено 0 (ноль) литров водки, ликероводочные заводы остановились, реализовывались лишь старые запасы.

Благое намерение упорядочить реализацию винно-водочных изделий посредством увеличения уставного капитала продавцов до 1 млн. рублей и запрета торговать спиртными напитками индивидуальным предпринимателям на деле обернулось искусственно созданным дефицитом в российской глубинке, где миллион «уставняка» — сумма неподъемная даже для строки в бухгалтерском балансе. (Впрочем, планку уставного капитала подняли и для производителей спиртного.)

Оптовые и розничные продавцы до 1 июля должны были пройти перелицензирование, в результате такой «заботы» о рынке их число сократилось вдвое. Забыли только перетрясти милицию и другие заинтересованные ведомства, давно взявших под свою опеку бутлегеров.

Далее в игру должна была вступить ЕГАИС — автоматизированная система для передачи данных о каждой капле произведенного в стране спирта. На любом предприятии должны были устанавливаться счетчики, связанные с сервером налоговиков. Разработку программного обеспечения осуществляло фээсбэшное предприятие, с поставленной руководством задачей не справившееся.

Купившие программу производители не могли законнектиться с налоговыми органами, а если и соединялись — фискалы оказывались не в состоянии переварить объем поступающей информации, в результате чего было решено обмениваться дискетами. Система обладала и другими пробоями, исправить которые за короткий срок было нереально.

С 1 июля 2006 года, даты прекращения оборота бутылок со старыми марками, рынок впал в новый ступор. Однако в отличие от январского на этот раз кризис ощутили и потребители: с полок с бешеной скоростью стали исчезать импортные напитки (в результате введения ЕГАИС ввезти в страну импортную алкогольную продукцию стало невозможно), и все это на фоне запрета ввоза грузинских и молдавских вин. Спиртное российских производителей также сократилось.

Отдельные товарищи наивно вглядывались в даль, тщетно пытаясь рассмотреть очертания «сухого закона». Но разве это было целью? Благодаря показным разборкам на правительственных заседаниях, эффектным перебрасываниям ответственности за происходящее между различными ведомствами и грозным президентским окрикам ситуация нормализовалась.

Похмелье года пришло совсем с другой стороны. С 2006 года технический спирт стал облагаться акцизом, как и пищевой, что значительно увеличило его стоимость. «Химики», производившие суррогатный алкоголь, перешли на гидролизный спирт, не предупредив об этом своих «клиентов». Как следствие, осенью начались многотысячные отравления бытовой химией, в лучшем случае заканчивающиеся диагнозом «токсический гепатит» с последующей медленной смертью в ближайшие годы, в худшем — летальным исходом в основном русских мужиков трудоспособного возраста.

Проекты года

Начнем со здравоохранения. Заработная плата медиков повышена, и это стало одним из главных показателей решения социальных проблем. Обновление парка санитарного автотранспорта и закупка дорогостоящего оборудования также успешно выполняются, поскольку в данном случае пути максимизации прибыли от использования бюджетных средств предельно просты. Введение родовых сертификатов проблему технического и финансового наполнения родовспомогательных учреждений не решает в связи с тем, что параллельно сокращается бюджетное финансирование родильных домов и женских консультаций.

К диспансеризации работающего населения даже не приступали — нет организационных и правовых рычагов, способных заставить работодателей и работников потратить свое время для хождения по медицинским кабинетам. Строительство центров высоких медицинских технологий в тех регионах, где оно началось с «нуля», рискует остаться долгостроем по причине отсутствия денежных средств для финансирования постоянно растущих затрат на строительство и техническое оснащение.

При разработке нацпроекта «Образование» цель повышения доступности качественного образования не ставилась, хотя фонд оплаты труда учителей повышен, что стало одним из положительных результатов кампании. Не вызывает сомнений то, что все ресурсы, необходимые олигархическим структурам для создания двух бизнес-школ, будут предоставлены.

Средства для вузов, предложивших наиболее эффектные рекламные материалы о своих инновационных программах, также осваиваются, правда, в Минобрнауки скапливается огромное количество макулатуры в виде формальных отчетов о внедрении новых образовательных технологий. В условиях пока еще массового спроса на образовательные услуги у ВУЗов нет ни внутренних, ни внешних, то есть формируемых государством, стимулов к реструктуризации и повышению качества образования. Естественным рациональным рыночным поведением в подобной ситуации становится стремление к всемерному наращиванию числа обучаемых в ущерб качеству.

«Развитие АПК» диссонирует с другими нацпроектами, но это только на первый взгляд. Основным средством увеличения поставок по системе федерального лизинга племенного скота, а также техники и оборудования для животноводства является увеличение уставного капитала ОАО «Росагролизинг» на 8 млрд. бюджетных рублей. Структура принадлежит Минсельхозу.

Модернизация и развитие инфраструктурной сети заготовительных, снабженческо-сбытовых и прочих сельскохозяйственных кооперативов проводится через увеличение уставного капитала «Россельхозбанка» на 9,4 млрд. рублей, который тоже принадлежит Минсельхозу.

Кредитование потребительских кооперативов и фермерских хозяйств во многих случаях носит мошеннический характер: льготные кредиты оформляются на аффилированные с местными властями структуры или вовсе фирмы-однодневки. Велика вероятность того, что закупленные элитные породы крупного рогатого скота в российских условиях холодного климата, плохого ухода и отсутствия соответствующих кормов не приживутся и падут, или будут забиты. Тем не менее, завоз осуществляется и становится одним из доказательств реализации нацпроекта.

И в заключение - о жилье. Напомним ориентир: к 2010 году средняя цена квартиры общей площадью 54 кв. м не должна превышать средний совокупный доход семьи из трех человек за три года. Исходя из сегодняшних цен, через три года такая семья должна будет зарабатывать не менее $7 тыс. в месяц. Утопия, но звучит красиво. Пока же в 2006 году цены на жилье в России выросли почти в два раза, а себестоимость строительства — на 30%. Цена однокомнатной квартиры в $130–140 тысяч в Москве или в $70–80 тысяч в Екатеринбурге неподъемна для «среднего класса».

С 1 октября 2005 года, то есть с начала работы над составлением и реализацией нацпроектов, почти 90% земельных участков под застройку было выделено главами муниципальных образований «дружественным» структурам без проведения открытых аукционов. Строительные рынки близки к пределу монополизации, а застройщики вынуждены проходить не менее 40 инстанций, дожидаться решений в которых можно месяцами.

Массовое строительство доступного жилья осуществляется менее чем в 20 регионах. Только в 15% российских городов разработаны и утверждены генеральные планы развития. Подготовка участков под застройку как вид рыночной деятельности в большинстве муниципальных образований не ведется вообще.

Рост в 2006 году цен на жилую недвижимость в стране (в Москве - в среднем на 81%, Подмосковье — на 106%) стал грандиозным провалом социальной политики властей. Проблема не только в неудаче нацпроекта «Доступное и комфортное жилье — гражданам России». Провалом года будем называть крах усилий по отходу от демографической ямы посредством удовлетворения потребностей людей в жилье.
Первый ребенок рождается при любых жилищных условиях. Для рождения второго, а тем более третьего требуется более высокий жизненный уровень потенциальных родителей, выражающийся, прежде всего, в наличии крыши над головой.

Что привело к почти двукратному подорожанию цен на недвижимость?
Во-первых, хлынувший в 2006 году на внутренний рынок поток нефтедолларов после увеличения цены отсечения с $20 до $27 за баррель. Доллары, оставшиеся в распоряжении нефтяных компаний, частично стекли к переработчикам, трейдерам, обслуживающему и вспомогательному бизнесу, коррупционному прикрытию, биржевым игрокам. Не все они обладают зарубежными счетами.

Во-вторых, минимальный выбор инструментов вложений свободных денежных средств. После дела «ЮКОСа», когда акции компании благодаря впрыску инсайдерской информации за день дорожали или дешевели на 20%, стало понятно, что простым смертным, не владеющим российскими «правилами» биржевой торговли, на рынке ценных бумаг делать нечего.

В-третьих, бестолковая деятельность законодателей. Федеральный закон «О долевом строительстве», введенный в действие с 1 апреля 2006 года, разом сократил предложение новых объектов на 30%, что привело к одномоментному повышению цен на 26%.

В-четвертых, никем и ничем не контролируемая бюрократия. Величина административных и корпоративных поборов в настоящее время составляет до 40% от стоимости квадратного метра новостройки.

В-пятых, монополизированный несколькими крупнейшими застройщиками и производственными корпорациями рынок жилищного строительства и стройматериалов. В российских условиях доказать ценовой сговор практически невозможно — ценовая политика определяется не только во время представительского ужина в ресторане, но и в тиши чиновничьих кабинетов.

Ипотека, представляющаяся многим еще одним фактором роста цен, на общую ситуацию практически не повлияла. В 2006 году ипотечные сделки составили по разным данным от 10 до 13% от всех операций купли-продажи квартир. Условия выдачи ипотечных кредитов изменились незначительно: первоначальный взнос снизился в среднем с 20–30% до 5–15% (зачем вообще он нужен, если в залог оформляется жилье?), ставки по кредитам уменьшились с 15–18% до 10–12% (что все равно много, через 7–8 лет стоимость квартиры увеличивается в два раза), процедура оформления по-прежнему дорогостоящая (например, нотариусы, лишенные заоблачных 1,5% за оформление ипотечных сделок, моментально нашли другие способы «разгрузить» покупателя).

«Грешить» на иногородних москвичам также не стоит — доля пришлых покупателей составляет не более 20%. Заметим, что граждане других регионов и бывших союзных республик всегда составляли примерно пятую часть всех новоселов.

Так или иначе, с конца 2006 года рынок недвижимости переживает стагнацию. Верхняя планка платежеспособного спроса достигнута, прирост денежной массы замедлился, цены на нефть замерли, предвыборные опасения нарастают. Наилучшими доказательствами достигнутой критической массы «жилищного пузыря» являются:

— увеличение объемов предложения на рынке (за три осенних месяца предложение выросло на 75%, только в ноябре 2006 года рост составил 42%) с одновременным ростом удельного веса «инвестиционных» квартир, составляющих до 30% от всего приобретенного в последние годы жилья;

— многочисленные завлекающие предложения застройщиков и девелоперов (например, бесплатное машиноместо стоимостью до $40 тыс. при покупке квартиры, миллион рублей скидки каждому покупателю или метраж кухни в подарок);

— PR-акции застройщиков, посредством которых потенциальным покупателям под видом аналитических выводов внушаются мифы о дальнейшем росте цен, опережающем инфляцию, о более дорогом жилье в Лондоне, Нью-Йорке или Гонконге, что должно продемонстрировать новые ценовые ориентиры, о счастливых мифических покупателях, купивших прекрасное элитное жилье с видом на природу…

Прогнозы ангажированных аналитиков, берущих с рук застройщиков и риэлтеров, не отличаются оригинальностью и очень схожи друг с другом. Все в один голос говорят, что рынок, хоть и «встал», но каким-то чудесным образом в 2007 году встряхнется и даст прирост от 10 до 35% стоимости новостроек «в зависимости от классов жилья, от политических, макроэкономических факторов и удачности проекта». «Вторичка» будет дорожать от 1 до 2% в месяц, а загородная недвижимость подрастет на 15–20% за год.

Однобокость прогнозирования заставляет задуматься над другими вариантами развития ситуации, тем более, что в следующем году их как минимум три.
По первому сценарию, при неизменной динамике макроэкономических показателей (стабильных ценах на нефть, существующих темпах прироста денежной массы, плавном повышении курса рубля, точечном вводе новых жилых объектов, отсутствии сколько-нибудь внятных действий со стороны властей) цены на жилье действительно незначительно повысятся, и кто-нибудь из штатных «прорицателей» угадает.

По второму, более логичному и реальному сценарию, основанному на снижении стоимости главной составляющей мощи российского сырьевого колосса - нефти, дальнейшем нагнетании предвыборных страстей, усилении панических настроений «непрофильных инвесторов», увеличении предложения, как на первичном, так и на вторичном рынках, цены на жилье пойдут вниз. На сколько — отдельный вопрос, все будет зависеть от превалирования того или иного фактора, так что обвал также нельзя исключать.

Но застрельщиками как в случае скачка 2005 года выступят те, для кого жилье было всего лишь инструментом вложений. Их не устроят тезисы о перспективах сдачи квартир в аренду и получения в будущем стабильного ежемесячного дохода. Не для того эти люди вкладывались, чтобы упустить момент фиксации прибыли.

Третий сценарий строится на действиях властей и не зависит ни от макроэкономической ситуации, ни от цен на нефть, ни от негодования гайдарообразных радетелей либерального рынка. Озабоченные укреплением благоприятного социального окружения перед выборами, стремясь избежать будущих обвинений в игнорировании расширяющейся демографической пропасти и для создания положительного имиджа одному из возможных преемников, власти должны инициировать внесение поправок в несколько законодательных и нормативных актов, по которым свободные деньги смогут размещаться где угодно, только не в жилой недвижимости.

Уточнения должны коснуться как застройщиков и девелоперов, так и особенностей налогообложения жилья как имущества. В нынешней неустойчивой ситуации даже одни разговоры о грядущих ограничениях смогут обвалить этот рынок.

Итоговый посыл прост. Мы не должны потакать псевдорыночным намерениям нескольких тысяч коррупционных бизнесменов от недвижимости «поднять» дополнительные несколько миллионов долларов, так как эти намерения чреваты  пенсионным коллапсом, когда платить пенсии большинству из нас будет нечем.

Источник: Промышленные ведомости